-
English
-
Russian
-
English
-
Russian
Подёргивает
Translation подёргивает into english
подёргивать
Verb
Он начал подёргивать плечом от холода.
He began to twitch his shoulder from the cold.
Она стала подёргивать рукой, когда нервничала.
She started to jerk her hand when she was nervous.
Ребёнок начал подёргивать маму за рукав.
The child began to tug at his mother's sleeve.
Definitions
подёргивать
Verb
Совершать кратковременные, повторяющиеся движения, слегка дёргать что-либо.
Он начал подёргивать за верёвку, чтобы проверить её прочность.
Проявлять нервозность или беспокойство, делая мелкие движения.
Когда он нервничает, он начинает подёргивать ногой.
Idioms and phrases
подёргивать плечами
Он начал подёргивать плечами, когда услышал новость.
to shrug (one's) shoulders
He started to shrug his shoulders when he heard the news.
подёргивать бровями
Она часто подёргивает бровями, когда нервничает.
to twitch (one's) eyebrows
She often twitches her eyebrows when she is nervous.
подёргивать головой
Ребёнок подёргивал головой в такт музыке.
to jerk (one's) head
The child was jerking his head to the rhythm of the music.
подёргивать ресницами
Она кокетливо подёргивала ресницами.
to flutter (one's) eyelashes
She fluttered her eyelashes flirtatiously.
подёргивать губами
Его губы подёргивались в бессознательной усмешке.
to twitch (one's) lips
His lips twitched in an unconscious smirk.
Examples
Но вам нужно только немного подергивать большой палец, чтобы активировать его, и я обнаружил, что он достаточно удобный и точный.
But you only need to twitch your thumb a little bit to get it to activate, and I found it to be quite comfortable and accurate.
Когда наследник услышит голоса, он будет подёргивать носом и ртом.
When the prince hears voices, he will twitch his nose and mouth.
Они могут также подергивать или тереть их уши.
They can also pull or mix their ears.
Имеет характерную привычку подёргивать ухом.
I have this strange habit of snapping my ear.
Я так отчетливо помню ту школьную комнату, высокие окна, устроенные так, чтобы мы ничего не могли видеть из них, парты, кафедру, за которой сидел главный преподаватель, его ученое тонкое лицо, его нервную привычку подергивать ртом и заламывать руки — и внезапно это внутреннее откровение, что он ничего не знает, ничего о том, что действительно имеет значение.
I remember so clearly this class-room, the high windows constructed so that we could not see out of them, the desks, the platform on which the Head Master sat, his scholarly, thin face, his nervous habits of twitching his mouth and jerking his hands-and suddenly this inner revelation of knowing that he knew nothing,—nothing, that is, about anything that really mattered.